Звонок из Гайерсбурга

[Tangrisnir]

Название: Звонок из Гайерсбурга
Автор: Tangrisnir
Персонажи: Аннерозе, Оберштайн
Жанр: Джен, Ангст
Рейтинг: G
Фандом: LoGH
Время действия: 26-я серия основного сериала
Отказ от прав: все права – у Танаки

Сигнал комма. Вдруг, это Райнхард. Скажет, когда возвращаются.
- Слушаю Вас.
- На связи Гаейрсбург. Вице-адмирал Оберштайн.
- Я помню, кто Вы. Что Вам угодно?
- Срочно требуется Ваша помощь, графиня.
Моя? Нашли, к кому обратиться.
- В чем именно? Необходима какая-нибудь особая информация из столицы?
Трудно представить, чем ещё я могла бы быть Вам полезна на таком расстоянии.
- Нет, дело совсем в другом. Нужно, чтобы Вы поговорили с братом и помогли ему жить дальше. Притом немедленно.
Вот как стоит вопрос! Явно что-то случилось. Но почему тогда звонит не Зиг?
- Что-то произошло вне официальных сводок?
- Так точно, графиня. Покушение.
Час от часу не легче.
- Райнхард ранен? Изуродован?
- Нет-нет, не волнуйтесь.
Значит, Зиг... Пусть это окажется неправдой!
- Тогда, простите, с чего Вы взяли, что он утратил желание жить? В чем это проявляется? Может быть, расскажете обо всем по порядку?
- Извольте, для того и звоню. Перед тем, как герцог Брауншвейгский принял яд, коммодор Айнсбах дал ему клятву отправить Вашего брата в Валгаллу. Спрятав гранатомет в гробу на теле герцога, Айнсбах, когда пришел его черед говорить с командующим, попытался пустить оружие в ход. Этого не ожидал никто, все растерялись. Среагировал только адмирал Кирхайс. Он бросился вперед, успел отвести руку Айнсбаха, и выстрел пришелся в стену.
Ты снова спас ему жизнь, Зиг!
- В отчаянье от своей оплошности, Айнсбах проглотил яд, но перед этим…
- Договаривайте.
-…из перстня на левой руке дважды серьезно ранил адмирала Кирхайса. Вторым выстрелом - в сонную артерию. Адмирал истек кровью в несколько секунд.
Зиг! А Райнхард не посмел взглянуть мне в лицо! И никто не посмел…кроме этого…тела-без-души. Как же так, Зиг?! Как же так…
- Вы что-то хотели сказать, графиня?
Хотела, но не Вам. Начальнику охраны.
- Адмирал всегда имеет при себе оружие и прекрасно стреляет, почему он не лишил Айнсбаха возможности двигаться в момент, когда тот только доставал свой гранатомет? Его не выхватишь в одну секунду. Почему ему не удалось воспользовался бластером?
- Адмирал сдал свой бластер на входе в зал.
- Я не ослышалась? Зачем?
- Странный вопрос. Таковы правила безопасности. Они одинаковы для всех, и адмирал Кирхайс – не исключение. Привилегий быть не должно.
Он что, действительно ничего не понимает или притворяется? Зиг - олицетворенная безопасность и лучшая защита Райнхарду.
- Видите ли, вице-адмирал, едва ли это можно назвать привилегией: долгие годы и в разных чинах, на службе и вне ее Зигфрид Кирхайс обеспечивал безопасность моего брата, часто рискуя собственной жизнью. Больше никто из адмиралов специально этим не занимался. Привычка носить с собой оружие не раз его выручала и стала второй натурой. По-моему, она никого и не беспокоила, пока не появились Вы. Разве что-то случилось? Почему вдруг она стала предметом Вашей особой заботы? Это ведь Вы настояли на изъятии у него бластера, я не ошиблась? Неужели опасались, что адмирал Кирхайс повернет его против командующего?
- Разумеется, нет.
- Тогда что же?
- Я уже сказал, графиня, и повторю еще раз: правила едины для всех.
Ничто не собьет его с позиции. Но что-то здесь не так. Чего он вообще добивался? И имел ли на это право? Едва ли в компетенции начальника штаба решать, кому носить с собой оружие: у него другой круг задач. Не доверял Зигу? В чем? Где они пересеклись? Боролся за влияние? Весьма вероятно. Почему не воспротивился брат?
- Это было впервые?
- Что, простите?
- Я спрашиваю, в тот раз адмирал Кирхайс в первый раз сдал оружие перед встречей с командующим?
- Да.
…и в последний. Никакие размолвки не поколебали бы уверенности Райнхарда в друге. Много лет они были едины и замечательно друг друга дополняли. Встать между ними сейчас мог только Вестерланд. А если встал? Зига ведь не было рядом с Райнхардом, когда его бомбили, а вот этот… непрошенный советчик был. И он умеет настаивать на своем. На своем? Что там произошло на самом деле? Неужели Райнхард действительно не послал флот на перехват, как утверждала молва? А если Зиг об этом узнал, то... Нет, не могу поверить! Это не в его духе. Брат всегда думал иначе. Криком кричал, что надо беречь солдат. И загубить два миллиона невинных душ ради политической выгоды ему бы и в голову бы не пришло. Райнхард не созрел до такого чудовищного цинизма. А вот в чью голову это пришло – догадаться совсем нетрудно. Мог брат пойти на поводу у этого человека или нет? Для него ведь еще с детства не существовало непререкаемых авторитетов – чем бы соблазнил его Оберштайн? Ядом старой Флоренции? Логикой настолько неумолимой, что не оставляет выбора? Или просто сделал по-своему и поставил перед фактом? Загадка…
- Интересные у Вас правила, выборочные, я бы сказала. Отчего, в таком случае, не были тщательно обысканы Айнсбах и капсула с телом Брауншвейга?
- Признаю: то, что случилось - это наша оплошность, графиня.
Как мило! Всего лишь оплошность? И чья именно? «Наша» - значит, отвечают все и никто. Конечно, не дело начальника штаба, даже вездесущего, проводить обыск, и не на Вас здесь главная вина. Но то, что случилось, называется - «убить чужим ножом», вице-адмирал. Да, не Вы это готовили, но так уж ли недовольны результатом? Рады, что «сливовое дерево засохло вместо персикового» - а что теперь будет сохнуть и персиковое не догадываетесь?
- Никто и помыслить не мог, что коммодор решится на такое святотатство и манипуляции с телом. Урок всем на будущее.
Оплаченный кровью Зига. У него уже нет будущего. И у меня тоже.
- Но мы все еще не дошли до главного, графиня.
- Вот как? Продолжайте.
- С тех пор, как произошел этот прискорбный инцидент, командующий ни на что не реагирует: несколько суток он не смыкая глаз, молча сидит у гроба адмирала Кирхайса.
И казнит себя… Ты ведь всегда думал, что вы с Зигом бессмертны, Райнхард?
- Признаюсь: я в недоумении. Такой слабости в человеке, побывавшем во многих боях и уже повидавшем столько смертей, я никак не предвидел.
В жизни силен только тот, кто не боится смерти - так, Оберштайн? Почему Вы решили, что понимаете моего брата? Что Вы вообще о нем знаете?!
- Наши попытки вернуть его к реальности ни к чему не приводят, поэтому я и позволил себе обратиться к Вам. Мы упускаем драгоценное время, меж тем, как докладывают, Лихтенладе не сидит, сложа руки. Медлить нельзя: плоды победы над Липпштадтским Союзом могут достаться совсем не нам, а канцлеру. Впрочем, я уже отдал кое-какие распоряжения: к концу третьей недели ждите гостей на Одине.
Вот что его заботит! А то, что Райнхард в руинах - нисколько? Я больше не могу этого выносить!
- О Вашей предусмотрительности просто ходят легенды, вице-адмирал. Вижу, в иных случаях Вы уверенно обходитесь и без моего брата. А зачем он Вам? Или непременно нужно его имя – как фасад – за которым Вы собираетесь и уже начали делать все, что считаете нужным? Вестерланд тому пример, я правильно догадалась? Потому-то Вас и беспокоит его состояние - не как человека, но как вождя. «Золотая цикада сбрасывает чешую»?
- Не ожидал, что Вы знакомы со стратагемами, графиня, но тому, за кем идут, действительно непозволительно впадать в уныние, растерянность или панику. Тем более их демонстрировать. Разве мое намерение заставить командующего стать самим собой так уж предосудительно?
Самим собой – после Вестерланда? Самим собой – после гибели Зига? Да что он за человек? И человек ли? Знакомо ли ему чувство вины? Есть ли у него совесть?
- Скажите, вице-адмирал, Вы когда-нибудь получали ранение?
- Пока нет.
- Рада за Вас. Но, очевидно, даже Вы представляете, что раны, особенно тяжелые, не излечиваются в один день. Необходимо время. Нет ничего удивительного в том, что, потеряв адмирала Кирхайса да еще став одним из невольных виновников его гибели, Райнхард так долго не приходит в себя. Он был его другом. Вы знаете это слово? Другом - понимаете? Многолетним, чутким, умным, надежным и верным. Эта утрата невосполнима, и он в полном смысле слова уничтожен.
И не возродится, быть может.
- Графиня…
- Не перебивайте меня. Благими побуждениями вымощена дорога в ад. Я умею складывать два и два. Вы упорно стремились избавить моего брата от влияния адмирала Кирхайса, нежелательного с Вашей – и только Вашей! - точки зрения. А Вестерланд, помимо основной цели, пригодился и для того, чтобы между друзьями возникла трещина, в которую удобно загонять клинья, верно? Сам способ мышления здесь однозначно указывает на Вас. Ничего подобного в окружении Райнхарда раньше никогда не наблюдалось. Можно изумляться, но в его команде царили искренность и доверие.
И Вам удалось поссорить их – тех, кто с юности мечтал подружить политику и мораль. Утопия? Может быть, но это не значит, что не надо пробовать снова и снова. Знаете, чем Вы от них отличаетесь в первую очередь? Вы все время работаете по прошлым образцам. Усвоили схему – и подгоняете под нее жизнь. А они шли от жизни, она-то ведь богаче любых схем. И новое пытались создать, чего еще не было. Зачем Вы мешали им пробовать, самих подгоняли под схему? Рейх слишком велик и разнообразен, чтобы опираться только на Макиавелли.
И прежде, чем это затевать, почему Вы ни разу не задумались, что значил для Райнхарда Зигфрид Кирхайс, и как он будет существовать, не имея его рядом? Почему не поняли хотя бы, что без него мой брат никогда не стал бы таким, на кого Вы сделали ставку, и просто мог не дожить до своих двадцати? Когда они были вместе, их силы множились многократно. Это сродни волшебству, но друг в друге черпали они энергию и вдохновение.
Судя по всему, Вы даже отдаленно не представляете, что натворили. В Вашем голосе – ни капли сожаления, не то, что раскаяния. А ведь в ходе Вашей борьбы с привилегиями уничтожен один из лучших молодых адмиралов и перспективных дипломатов Рейха, чьей главной, если не единственной, привилегией было получать самые трудные задания. Альянс аплодирует - браво! Ждите медаль.
Но самое главное, чего Вы не знали и не захотели понять, - Зиг был Удерживающий. В том числе и от чрезмерной воинственности. Зиг не любил войну, а Райнхард ее любит. В этом его трагедия: прирожденным полководцам необходима война. Это их суть. Наверное, они не вполне нормальны. Поэтому их надо уметь останавливать. Иначе это обойдется Рейху в миллионы жизней. Адмирал Кирхайс это умел. Удастся ли Вам – еще большой вопрос.
- Графиня, я внимательно Вас выслушал.
И не услышали…
- И скажу в ответ следующее. Ваши слова лишний раз убеждают меня в том, насколько неуместны и даже опасны для человека сильные привязанности. Видно не зря в старину считали, что стать преуспевающим можно лишь поборов свою страсть.
Вот только верно ли это? Моим братом двигала в жизни всепоглощающая страсть. Она определяла его поступки и вела от победы к победе. Когда Вы с ним встретились лично, никто не назвал бы его не преуспевшим
- Для правителя же они, на мой взгляд, недопустимы вдвойне. По нескольким причинам: фаворитизм пагубен и в социальном плане, и в личном. Ибо отбирает у правителя слишком много слишком много душевных сил, а в иных случаях и физических. Между тем каждую минуту своей жизни правитель должен провести плодотворно, работая на благо государства. Ему необходимы спокойствие духа и уравновешенность. Лишние эмоции ни к чему, их надо обуздывать.
Теперь вернемся к тому, с чего начали. Поймите: как бы Вы с братом ни сокрушались, случившееся - не изменить. Еще на Земле утверждали, что даже боги не могут сделать бывшее не бывшим. Однако позвольте заметить, что между Вами и Вашим братом есть принципиальная разница. Вы – частное лицо и вольны предаваться горю сколь угодно долго и в любых формах. Ваш брат позволить себе этого уже не может. Особенно в момент, когда решается вопрос о будущем Рейха и именно от него, без преувеличения, зависит все. Он символ, он лидер, он главнокомандующий. Он уже не принадлежит только себе. Для немалого числа людей его бездействие может оказаться фатальным.
Надо похоронить мертвых и жить дальше. Что бы ни случилось, хотя бы душа расставалась с телом, все равно - надо работать. Нельзя потерять достигнутое. Наоборот, следует стремительно укреплять свои позиции. Если адмирал Кирхайс был вторым «я» Вашего брата и дорог Вам не меньше, Вы не допустите, чтобы дело их жизни пошло прахом. Лучшим памятником ему станет обновление Рейха. Все, что они намечали вместе, воплотит в жизнь Ваш брат, без которого ни о каких коренных реформах в нашем обществе не может быть и речи.
Но сначала власть. Достигать полноты власти придется в течение нескольких лет, опираясь на военных. Выдающийся полководец, он, как никто, нужен сейчас Рейхсфлоту. Ему надо срочно переключаться. Государственные дела ждать не могут. Подумайте над этим.
Вот оно как, Райнхард. Ты нужен Рейхсфлоту, а я – Зигу. Он теперь мертвый, и я тоже. Могла ли я когда-нибудь представить, что настанет день, и мне не захочется тебя видеть? Совсем…
- Я поняла Вас, вице-адмирал. Не надо было терпеть так долго. Чтобы оторвать Райнхарда от тяжких раздумий, следует вызвать гнев. Для этого достаточно доложить, что Вы во все посвятили меня. Он придет в бешенство, но оживет и станет реагировать на окружающее. Воспользуйтесь моментом. Это все, чем я могу сейчас помочь. Хватит ли этого - не знаю. Ручаться не могу. Увы, мне нечем обрадовать брата, чтобы изгнать горе, и нечем утешить, но я поговорю с ним… без лишних эмоций. Обещаю: он будет принадлежать Рейхсфлоту целиком и полностью. Позовите командующего.

* * * *
-Сестра...
-Бедный Райнхард… Тебе больше нечего терять, верно?..

@темы: фанфики, джен, Legend of the Galactic Heroes

Comments

[М-ль Люсиль]

Tangrisnir, пожалуйста, уберите текст под кат.

[Tangrisnir]

Прошу прощения, первый блин комом - нет опыта работы с diary.ru.

[Chiora]

Мне показалось, что текст напоминает больше аналитический пост, чем художественный текст, поэтому Аннерозе вышла очень сухо - ИМХО, не стала бы она в такой момент думать сплошь о политике.
А Оберштайн боролся не против Кирхайса вообще, а против явного предпочтения, оказываемого Кирхайсу в любом деле. Когда одного за что-то награждают благосклонным кивком, а другого обнимают - могут возникнуть разного рода обиды. При этом дружба как таковая Оберштайна не волновала - главное, чтобы она не принимала политическое значение, а возможная ссора не стала бы основанием для раскола в войсках. Если подумать - Кирхайс без Райнхарда - практически идеальная фигура на роль вождя народной революции. Мне показалось, что текст напоминает больше аналитический пост, чем художественный текст, поэтому Аннерозе вышла очень сухо - ИМХО, не стала бы она в такой момент думать сплошь о политике.
А Оберштайн боролся не против Кирхайса вообще, а против явного предпочтения, оказываемого Кирхайсу в любом деле. Когда одного за что-то награждают благосклонным кивком, а другого обнимают - могут возникнуть разного рода обиды. При этом дружба как таковая Оберштайна не волновала - главное, чтобы она не принимала политическое значение, а возможная ссора не стала бы основанием для раскола в войсках. Если подумать - Кирхайс без Райнхарда - практически идеальная фигура на роль вождя народной революции.

Tangrisnir
текст немного суховатый, но... спасибо вам от всей души.

[aikr]

Рассуждения сами по себе интересны, но присоединюсь к общему мнению: вряд ли Аннерозе, едва узнав о гибели Зигфрида, могла бы вести столь рассудительный и обстоятельный разговор — о политике или о чём угодно ещё.

[Himmelblau]

Проехались по Оберштайну устами Аннерозе))

По форме - да, действительно, суховато, и персонажи говорят "как по-писаному". Оборот "Райнхард в руинах" как-то коробит; говорят ли так о человеке?

[D~arthie]

За первые строк 17 автору спасибо большое. Остальное, извините, для меня не верибельно ни с какой точки зрения.

[Tangrisnir]

Chiora

Как ни забавно, но позиция Оберштайна в отношении Кирхайса - это позиция «Умной Эльзы» из сказки братьев Гримм. Помните? «Бедная я, несчастная. Выйду я за Ганса замуж. Будет у нас ребёночек, вырастет он большой, пошлём мы его в погреб за пивом, а на него мотыга свалится и убьёт его». И слезы в три ручья, хотя ничего еще не произошло, а может и не произойдет никогда.

Здесь то же самое. Только, в итоге, не слезы, к несчастью. Умному мальчику Паулю, видимо, сказку в детстве читали, и выводы он сделал правильные: мотыгу лучше убрать. И действует соответственно.

Заметьте: абсолютно никого из адмиралов не волнуют особые отношения Райнхарда с Кирхайсом. Даже обожающий командующего, ревнивый, прямодушный и несдержанный на язык Биттенфельд не чувствует себя ущемленным, а то непременно бы заявил во всеуслышание. Да и на что им обижаться, по большому счету? На судьбу, подгадавшую так, что те вместе выросли и отлично сработались? Человеческие качества Зигфрида великолепны. Боевая биография безупречна, а заслуги неоспоримы. Объем власти соответствует чину и должности. В Рейхе никаких постов он не занимает, чтобы стать политическим соперником другу. И вообще не столь амбициозен. И не ссорились они. И не факт, что, даже разойдясь, паче чаяния, кончили бы гражданской войной.

А самый беспристрастный человек в Рейхе ни с того, ни с сего озаботился проблемой равных порций начальственной благосклонности. Хотя никто его об этом не просил. И взялся за дело. Мотыгу убрать. На всякий случай. Мало ли что… Главную опасность для государства усмотрел, дальновидный такой. Ага. Языки пламени внутреннего конфликта мерещиться начали – так протезы глазные чаще проверять надо: искрят. Терраистами бы лучше занимался и Рубинским. Разведку бы Генштабовскую организовал – Рейху прямая польза.

Тут уж, действительно, можно предположить, что это самому Оберштайну обидно, когда его не обнимают, а награждают благосклонным кивком.

Лиха беда - начало. Через краткое время к Ройенталю, как потенциально опасному, приглядится. На всякий случай. Мало ли что… Народная мудрость, правда, несколько иначе об этих вещах судит: «Умный врага сделает другом, дурак друга сделает врагом». Так может и Оберштайн в некоторых областях такой же умный, как Эльза?

[Tangrisnir]

Спасибо всем, кто прочел и вынес свой суровый вердикт. По правде говоря, больше всего мне хотелось нарушить своеобразный заговор молчания в отношении Аннерозе. Оберштайна давно обсудили со всех сторон, а вот ею фанрайтеры пренебрегают. Почти нетронутый образ. Если и поминают, то только в связи с Кирхайсом. Будто и посочинять больше не о чем. Но и здесь никто не попробовал объяснить, когда же она стала относиться к нему не по-сестрински. Наверное, не раньше, чем ему лет восемнадцать набежало (ориентировочно – битва при Ван-Флите).
Понятно, что Аннерозе – один из самых закрытых и сдержанных персонажей этого фильма. Не знаю, как в романе, но в аниме ей не слишком-то повезло. Сцены с ее участием редки, моменты общения с кем бы то ни было отсутствуют или кратки до чрезвычайности. Или невнятны.
Взять свидания с братом и Кирхайсом. То, что показывают весьма малую их часть из общего количества - неудивительно. Но из самих встреч вырезают все самое интересное – это как? Ведь не кофейку же дернуть с тортиком являются к ней мальчики, а выговориться, душу отвести. И разочарованными после не выглядят, значит, все в порядке. Кроме того, нам практически не демонстрируют другие варианты общения, которых не может не быть (письма, звонки и т.п.).
Любопытно, что с отцом (если верить аниме) у нее нет никаких контактов после ухода во дворец, как отрезало. Только что похороны организует, рядом с матерью кладет.
Ее взаимодействие с кайзером остается за кадром. С приятельницами также.
С посторонними – на миг показали рядом с Ройенталем, Миттермайером, Оберштайном – так ни словом не обмолвилась. По воле авторов. Хотя спасителей, даже из приличия, следовало бы поблагодарить, во-первых, угостить, во-вторых. И рюмочку поднести для снятия стресса, в третьих. Видимо, она так и сделала, когда ее домой доставили. Но, опять-таки, за кадром.
С фройляйн Мариендорф какие-то речи невпопад, через силу. Здесь, правда, все происходит после гибели Зигфрида, когда сама Аннерозе то ли жива, то ли нет. Так что до некоторой степени извинительно.
Не дают нам и услышать, что сказали они с Райнхардом друг другу после долгой разлуки. Иными словами, жизнь и думы Аннерозе – простор для фантазии. Вот только фантазия как-то «не включается». Почему бы это?

* * *

Какой она была? Рано повзрослевшая, ответственная, замечательно организованная девочка. Заменившая в доме мать и хозяйку. Терпеливая. Получившая к 15-ти годам хорошее образование и разностороннюю домоводческую подготовку в гимназии. Отшлифовавшая свои умения на практике: кулинария, шитье, рукоделия, уход за больными, воспитание детей, экономика домашнего хозяйства, цветоводство. В редкую свободную минутку отдыхающая за фортепиано.
Чужой каприз добил остатки семьи и вторично осиротил маленького брата. Бросил ее в активно враждебную среду. Какой она стала через десять лет?
Проницательная и непроницаемая. Осмотрительная. Хорошо осведомленная о многих тайнах Двора, но оставшаяся ему внутренне чуждой. Далекая от интриг. Не сказавшая ни о ком дурного слова. Заботливая и внимательная внучка при кайзере – слишком дряхлым изобразили его в аниме, чтобы верить в иные отношения.
И, конечно, проявляющая устойчивый интерес к соратникам брата. Знать их репутацию, личные и деловые качества – ей это и интересно и жизненно необходимо. А информация о них стекается к ней из разных лагерей.

Представляется, диалог этих людей и должен быть предельно сухим. Слишком уж они непохожи и едва знакомы. О чем вообще им говорить, кроме погоды и политики? Разве что уточнить детали происшедшего.
Обращаясь к Аннерозе, Оберштайн понятия не имеет об ее особом отношении к Кирхайсу, о том, что ее нужно как-то щадить, поэтому ситуацию обрисовывает сразу и без обиняков. Его цель: чтобы значимый для Райнхарда человек быстро помог ему прийти в себя и вернуть работоспособность. Он и не подозревает, какую боль причиняет собеседнице. Вполне возможно, он считает ее еще и достаточно циничной особой, привычной ко всему – все-таки фаворитка со стажем навидалась многого. И свою линию он гнет неуклонно.

Сердце Аннерозе растерзано, однако дворцовая выучка кое-что да значит. Она держит себя в руках, и обнаруживать страдание перед посторонним не будет ни за что. Пытается осторожно выяснить, как и почему все произошло, и каждый новый ответ усугубляет ее муки. К вероятности гибели своих мальчиков она, как ни горько, должна была быть внутренне готова со времен Капче-Ланки. А вот к тому, что они разойдутся во взглядах да еще при таких обстоятельствах – нет. И что брат окажется причастен к пролитию невинной крови – тоже.
Все в ней кричит: зачем?! Зачем Вы давали такие советы? И к чему они привели? С каких это пор мнение чистого теоретика весомее всех прочих? Ведь собственного опыта в этой сфере у Вас нет. Откуда взялся диктат младшего по званию? И как сумели Вы усмотреть опасность там, где ее не было и быть не могло? Почему Вы не ценили адмирала Кирхайса, а с Вашей подачи и Райнхард на мгновение им пренебрег? Для чего надо будить в брате не самые лучшие наклонности?
Позиция Оберштайна в ее глазах выглядит бесчеловечной, но спорить с ним сложно и бесполезно, силы ее на исходе, а надо еще что-то сказать Райнхарду.
Райнхарду, который не устоял и собственными руками погубил в себе нечто очень важное. Который не сберег Зига. Которого не хочется ни видеть, ни слышать, но придется.
Поскольку в беседе важны не одни только слова, то непривычные суровость и отстраненность сестры, как и явное нежелание говорить, поражают Райнхарда и, как это ни покажется странным, производят благотворный эффект. Он вынужден подумать о другом и улавливает не только неодобрение Аннерозе, но и чувствует, насколько ей плохо. Даже сподобился уточнить, почему. Но вот вымолвить «прости» так и не догадался.
Выдержка у нее колоссальная, и Райнхарда она, безусловно, жалеет. Потому, скажи она брату все, что о нем думает в этот момент – и о том, в какое дерьмо он превратился, и как предал свои идеалы, и как позаботился об ее счастье – мальчик запросто мог и рядом с Зигфридом лечь. А не Галактику идти завоевывать.

[D~arthie]

Tangrisnir
Господи, как знакомо-то... Мы все тут больны одной болезнью и как умеем выплёскиваем боль.
Не стану вам возражать ни единым словом. Такой уж это канон - тут каждого чем-то своим долбануло, и бесполезно спорить, кто прав, кто правей.
Только и вы постарайтесь не забывать, что для кого-то другого кто-то другой может быть не менее значим. Не дело одному персонажу за счет другого очки набрасывать и авторским произволом устраивать игру в одни ворота. Вы ведь и сами уверены, что там и без этого можно было нехилые баллы набрать.

[Shatris Lerran]

Мне давно было интересно, что же Оберштайн сказал Аннерозе, кроме собственно сообщения о смерти Кирхайса. Спасибо за вашу версию, хотя, если честно, мне то чтобы понравилось.

чуть более подробные претензии, если любопытно, ИМХО и все такое

Я согласна с высказавшимися до меня, что вы фактически отчитываете Оберштайна устами Аннерозе за все те прегрешения, за которые вам лично хотелось его отчитать. Из этого же вытекает еще один важный недостаток текста - он слишком перегружен. Мне кажется, что если этот фанфик ужать втрое, если не вчетверо, не растекаться мыслью по Вестерланду, то могло бы получиться гораздо сильнее и убедительнее. Далее, я могу ошибаться, но мне кажется, что Оберштайн в принципе говорит несколько в ином стиле, меня самая первая фраза царапнула как не вполне удачная. Ну и далее тоже.

[Tangrisnir]

Shatris Lerran
Перегружен, перегружен – верно сказано. Пожалуй, не стоило ей метать бисер перед Оберштайном, все равно бесполезно. Как раз и фанфик бы сократился.
Не удержалась девочка, в конце концов, ее внутри трясет. И от происшедшего, и от данной персоны. Как ни взгляни, на семейство Мюзелей Оберштайн повлиял самым роковым образом. Даже если не принимать во внимание саму Аннерозе, вся жизнь Райнхарда с Вестерланда пошла наперекосяк, не так, как он сам хотел и планировал. Обойтись ли здесь без отповеди? В первый и последний раз.

Кстати оба должны говорить как люди образованные, а у таких речь похожа. Мы просто понемногу отвыкли от длинных предложений, но вот если заглянуть в романы XIX века...

А мне еще очень интересно было бы узнать, что сказали друг другу брат и сестра при первой встрече в 100-й серии, когда Аннерозе прилетела в новую столицу на свадьбу. Не провести ли фестиваль на эту тему? В двух вариантах: канонном и AU.

[Shatris Lerran]

Tangrisnir Честно говоря, я не поняла, откуда Аннерозе узнать все подробности про Вестерланд, включая личные заслуги Оберштайна во всей истории. У меня большие сомнения на тему, что ей вообще что-то рассказывали и что она могла догадаться сама.

[Tangrisnir]

Shatris Lerran

Аннерозе же не в вакууме пребывает. Слухи-то о Вестерланде расходятся. Брата и его команду она знает («Нужно тотчас же отправить флот и предотвратить атаку» - вот его первая и естественная реакция). И среди соратников брата нет никого, кто думал бы иначе… кроме Оберштайна. А дальше просчитать совсем не сложно, она же не дура.

[Гость]

Tangrisnir

Слухи-то о Вестерланде расходятся.

Очень сильно сомневаюсь, что окружение Райнхарда станет запросто молоть языками направо и налево именно в этот момент. Впрочем, при наличии уж очень большого желания прононконить обоснуя можно допустить у Аннерозе некие экстрасенсорные способности, благо есть такой кадр да и другие намёки подобного рода.

[Tangrisnir]

Гость
Вы имеете в виду эпизод в «Бесчестье», когда Зигфрид разбужен голосом Аннерозе и успевает надеть маску, чтобы не задохнуться? Так это не у нее экстрасенсорные способности, это игры его собственного мозга. Он сам подсознательно уловил опасность, а предупреждение оформилось в голос любимой женщины.
Вестерланд ужаснул. И кроме ближайшего окружения Райнхарда, есть и еще причастные к этому делу рангами пониже вплоть до рядовых. Поэтому слухи, безусловно, ползут. Тем более, что кайзеровская пропаганда делала из Райнхарда Великого и Победоносного. А тут вдруг не сумел остановить кровавого маньяка Брауншвейга? Не все просчитал Оберштайн…

[Гость]

Tangrisnir
Таких эпизодов много, и все при желании можно объяснить рационально. В одном из них Аннерозе незримо присутствует при смерти Зига.

Что вы имеете в виду под кайзеровской пропагандой? Фридрих умер, маленький кайзер пропагандистских компаний не устраивал, а великим и победоносным Райнхард сделал себя сам, каждый раз вопреки общему мнению. И в любом из эпизодов, где он победил, он вполне мог погибнуть или проиграть. В том числе и в гражданской войне, если бы затянул ее до истощения ресурсов и вторжения Союза.

Вестерланд ужаснул всех, но совершенно в другом ключе и в другую сторону. Пропаганда вполне сработала и попала в цель. Да и темп событий там слишком велик, общая реакция была еще на стадии охов и ахов.
Понимаю, что вам очень жаль взбунтовавшихся крестьян Вестерланда, но предшествующие манипуляции с обменом военнопленными и последующий военный переворот по своему впечатляют не меньше. И сама Империя - не Союз и не Феззан, совершенно другая психология.
Будем называть вещи своими именами. Гражданская война - не ссоры в песочнице и не этический диспут в уютной гостиной. Я не думаю, что после вторжения на Один и насильственного захвата власти, после слов, прозвучавших при изъятии государственной печати, у кого-то оставались неудобные вопросы к Райнхарду и вообще кого-то, кроме близких родственников погибших, так уж волновала именно судьба Вестерланда.
Так что, извините, но кровавый маньяк Брауншвейг и избавивший от него победоносный Райнхард. И печальная и молчаливая Аннерозе, совершенно не похожая на пропесочивающую классную даму, потому что будь у нее хоть малейшая склонность к такому поведению, ей бы ни за что не удалось дожить до этого разговора.

[Tangrisnir]

Гость
- Разговор героев фанфика проходит до переворота. Адмиралы только-только вылетели на Один, до которого как минимум две недели пути.
- Армия обязана защищать граждан своего государства. Всегда. Тем более тех, кто оказал сопротивление Брауншвейгу, выступившему против законной власти. Позволить швырнуть в ядерную топку два миллиона жизней нонкомбатантов ради успешной пропаганды – это не чудовищное преступление? Полагаете, Аннерозе должна горячо расцеловать братишку за это?
- Положение обязывает. В Альянсе верят в Яна-чудотворца, а в Рейхе – в непобедимого Райнхарда, который мог и должен был справиться с Брауншвейгом без подобных гекатомб.
- И кто вообще Аннерозе этот Оберштайн? Это кому-то он начальник штаба (и то – недолюбливают и за спиной ворчат), а ей - никто и звать его никак. По непонятной для нее причине брат вдруг сдает позиции перед этим человеком, да еще в таком деле. И ей нечего ему сказать? Если Вы считаете, что эта молодая женщина десять лет с кайзером печально молчала, то флаг Вам в руки.

[Гость]

Tangrisnir
Если вы считаете, что она десять лет митинговала с трибуны, то флаг в руки вам. Только в этом случае положено указывать в шапке, что АУ и ООС персонажей.

Жизнь при дворе очень быстро учит, что если сильный мира сего вдруг прислушивается к тому, кто никто и звать никак, то это вряд ли случайность. И не только мудрые, вообще все выжившие понимают, стоит ли лезть на рожон. Глупые уже не выжили, всех их выбраковывает естественный отбор.

А вот если намекнуть самому Райнхарду, что им кто-то манипулирует, он порвет на тряпочки - Ройенталь свидетель, правда, несколько позже. Аннерозе это понимает прекрасно, и, по-моему, считать, что она при этом выплеснет все на Оберштайна, о котором, по вашим же словам, ничего не знает, просто неуважение к ней. Получается, раз не могу сказать Райнхарду, скажу этому, ведь он не ответит тем же и к тому же меня Райнхарду не сдаст? Удивительное доверие к человеку, которого в первый раз в жизни видишь. Да и не конструктивно препираться с тем, в ком предполагаешь очередного серого кардинала. Аннерозе далеко не дура.

Райнхард совершенно самостоятельно начинает следовать принципу "если ты не можешь победить честно, просто победи". Не во всем, конечно, но он далеко ушел от мальчишки-идеалиста, который тыкал пальцем во все, что не нравилось, и кричал, что он это искоренит. Он предполагал, что для победы ему понадобятся грязные дела и именно поэтому взял Оберштайна, а не Оберштайн его этому научил. Для меня гораздо циничнее выглядят манипуляции с гуманитарными акциями, а что сказал бы Кирхайс на желание Райнхарда использовать похищение ребенка в своих целях, я даже предположить не берусь. Вестерланд - всего лишь эпизод на пути Райнхарда к вершине, и к тому же, думаю, что если б жители Вестерланда не просто убили племянника Брауншвейга, а еще и сразу же объявили о лояльности к Райнхарду и запросили помощь, даже Оберштайн бы первым сказал: "Посылайте флот", а спутники засняли бы битву.

Но в одном вы правы: Райнхард куда меньше пострадал бы от всей этой истории, если бы охрана обыскала Айнсбаха и гроб. Ничего, что личный досмотр посетителей совершенно не входит в функции Оберштайна? Лоханулся кто-то другой, а он просто принимает на себя чью-то вину. Как не раз будет делать после.
Но, конечно, зачем искать виноватых, если Оберштайн всегда готов сыграть эту роль? Как удобно считать, что все плохое от Оберштайна, Райнхард остается белым и пушистым, а все прочие всего лишь исполнители и ни при чем.

[Tangrisnir]

Гость
- Да разве Райнхард следует указанному Вами принципу? Будь так, то Ян перешел бы в мир иной много раньше, зато десятки миллионов жизней, наоборот, остались бы в мире этом.
- Бесспорно, что и Райнхард и, кстати, Зигфрид были готовы и не боялись испачкать руки. Вспомните, к примеру, их рассуждения об устранении, если понадобится, адмирала Гриммельсгаузена, которому оба симпатизируют. Я уж не говорю об идее фикс Райнхарда: расплатиться с кайзером. А операция с продовольствием при вторжении Альянса? Но вот уж что точно в их планы никогда не входило, так это действия, подобные Вестерланду. Переходить определенную грань они не собирались.
- Оберштайн вообще-то был назначен начальником штаба, что не равнозначно понятию главный советник. А право на особое доверие, на «доступ к уху» нужно зарабатывать. Если приглядеться к деловой репутации Оберштайна… Ну что он такого совершил на тот момент, чтобы его мнение в политической сфере вдруг ценилось Райхардом выше мнения, например, Ройенталя? Кроме того, Райнхард своего рода революционер, а такие люди, как правило, отрицают старые методы. Как там у Тютчева:
«Единство, - возвестил оракул наших дней, -
Быть может спаяно железом лишь и кровью…»
Но мы попробуем спаять его любовью, -
А там увидим, что прочней…
- Ну, а если Райнхард взял Оберштайна, как Вы говорите, еще и для «грязных дел», то ведь только для тех, которые сам будет поручать, не так ли? А тут вдруг хвост завилял собакой.
- Аннерозе в этом фанфике сказала в сто раз больше, чем во всех мною прочитанных вместе взятых. И не на кулинарную тему. Очевидно, это слегка раздражает. Но трибуном ей быть было незачем. А вот в умении поддержать разговор на любую тему она, несомненно, немало с кайзером поупражнялась. Так как образ ее, носительницы вроде бы немецких традиций (Рейх), рисовал все-таки японец, то он вложил в него свои представления о женском идеале. Поэтому при обсуждениях на форумах не зря проскальзывали мнения, что у нее характер японской женщины. Не простой, конечно, скорее всего, гейши высшего разряда. А эти дамы посильнее иных мужчин во многих сферах.
- И где это Вы, интересно, вычитали, что она винит Оберштайна в недоработках начальника охраны? Здесь даже нет и прямых обвинений в гибели Кирхайса.
Она говорит то, что считает нужным, и именно тому, кому следует, об интригах и недостойных методах - о том, чего в окружении Райнхарда до появления Оберштайна, слава богу, не наблюдалось. Только и всего.
- Кстати по своему статусу она выше Оберштайна, и положение ее прочно, как никогда прежде. Но на брата она повлиять не пытается, как не делала этого с Фридрихом. А вот интересно, удалил бы Райнхард от себя начальника штаба, если бы она попросила?

[Гость]

Tangrisnir
Я о том и говорю: Райнхард следует этому принципу выборочно. Семилетний мальчик ему безразличен и принадлежит к династии, которую он ненавидит, значит, его можно использовать как пешку ради торжества своего дела. Ян же настолько для него важен, что теряют значение жизни солдат, сопоставимые по численности с жертвами Вестерланда. Он полфлота готов положить в Коридоре, хотя Изерлон со стратегической точки зрения совершенно уже потерял свою значимость. Так что Ян тут не аргумент, он соперник, личный вызов, очень важно победить его именно в честном бою. Лучше попытайтесь спрогнозировать поведение не пострадавшего от покушения живого Кирхайса, узнающего о похищении маленького императора и о причастности к нему Райнхарда. Стоит только прикинуть ход их разговора и его результат, как-то сразу становится понятнее, случайна ли их ссора, что тут внешнее вмешательство, а что неизбежные последствия избранного Райнхардом пути, до необходимости которого додумался он сам. Ставить на кон жизнь пускай противного, но ребенка предложил не Оберштайн.

И где это Вы, интересно, вычитали, что она винит Оберштайна в недоработках начальника охраны? Здесь даже нет и прямых обвинений в гибели Кирхайса.

Здесь, у вас: >>

Но то, что случилось, называется - «убить чужим ножом», вице-адмирал. Да, не Вы это готовили, но так уж ли недовольны результатом?

А вам не кажется, что в свете вышеизложенного мертвый Кирхайс для Оберштайна гораздо опасней живого? Устранение Кирхайса в его планы никак не могло входить, и ему тут нечем быть довольным.

Если приглядеться к деловой репутации Оберштайна…

Райнхард точно не запрашивал рекомендательные письма от Мюкенбергера или Зеекта. Вы же сами говорите: своего рода революционер, на подобные традиции не ориентирован. Значит, сам своей головой так решил и поэтому именно его к уху допустил. И случилось это на гораздо более раннем этапе, даже Аннерозе могла знать, раз уж она в курсе всех дел Рейхсфлота.
А как показало время, правильно, что его, а не Ройенталя.

К Аннерозе как таковой я никаких претензий не имею, раздражает не она, а то, что вы используете ее, чтобы высказать свои позиции, и пытаетесь придать им авторитет за счет персонажа. В фике слышен ваш голос и тон, а не ее.
А она попала к Фридриху маленькой девочкой и продержалась в фаворитках десять лет. Неужели вы думаете, что она не знает, что обвиняющие монологи и препирательства приводят только к конфликту и вызывают у всех без исключения мужчин однозначно негативную реакцию?

[Chiora]

Гость
Слушайте, можно вас попросить написать мне в умыл?

[Tangrisnir]

Гость
Курсив - то, что она не говорит, а думает.

[Ратель]

Верю!

[Исфин]

Прочитала.
Интересно, цепляет. но...

Ну и Аннерозе...И от Райнхарда ощущения всё неприятнее, если так. Ещё сильнее убедилась (хотя куда уж дальше) в правоте Оберштайна. Ну понятно, он ещё и в гибели Кирхайса "виноват"...