Фик. Приключения "Мюзелябля"

[gr_gorinich]

Название: Приключения «Мюзелябля»
Автор:  gr_gorinich при деятельной помощи  М-ль Люсиль
Жанр и рейтинг: Роман-анекдот. AU, джен, многочисленные попытки кроссоверов со всем подряд.
Описание: отец Райнхарда фон Мюзеля – совсем не то, что вы о нем думаете. Приключения в космосе и на земле.
Отказ от прав: к тому, что написал Танака, и отсняли аниматоры, текст отношения не имеет. Все совпадения имен, названий, событий и таймлайна случайны. Автор за написанное ответственности не несет, перекладывая ее на блогосферу, откуда щедро черпались идеи и сюжетные повороты. Всякий, нашедший в тексте что-то свое, может прийти и забрать.
Предупреждение №1: у автора нет ничего святого, но автор незлой человек, текст получился такой же. Серьезным людям к прочтению рекомендуется с осторожностью. Загляните в первую главу. Если она вам не понравилась, не читайте.
Предупреждение №2: онгоуинг. Пока что главы 1 и 2. Новые главы будут появляться постепенно, неизвестно c какой скоростью.


Приключения «Мюзелябля»

Авентюра первая. Про то, как «Мюзелябля» появилась на свет и сменила пол.
Давным-давно, в одной далекой галактике, где без конца бушевали звездные войны, Дарт Вейдер напрасно пытался доказать Люку Скайвокеру, что он (Люк, те есть) – его (то есть, Вейдера) сын. То есть в самом прямом смысле слова сын, кровный потомок, наследник, Вейдер-младший, и должен поэтому папу слушаться. Люк, однако, слушаться не желал ни в какую, а желал сражаться до победы или смерти, ради чего связался с контрабандистами, повстанцами и принцессами без королевства. В такой компании ему бы против клана Титания выступать, а он родного отца лайтсабером лупит и приговаривает: «Ты у меня перейдешь на Светлую сторону, ты у меня будешь добрым, белым, пушистым, ннна, получай!..» Невозможный ребенок.
Одновременно же, то есть давным-давно, но уже в другой далекой галактике, бушевали звездные… постойте! Что-то у нас одно и то же получается? Но войны действительно бушевали и, поскольку велись преимущественно в космосе, не назвать их звездными было бы просто неудобно. Да, если разобраться, и проблема стояла перед героями разных галактик примерно одна и та же. А именно: проблема отцов и детей.
У одних отцов детей не было, у других были, да не такие, какие надо, у третьих – не от тех, от кого надо, ну, а детей, как всегда, не спрашивали, что они думают про своих отцов (а то и про матерей). Нечего удивляться, что в мире было неспокойно и даже, порой, неприятно.
Не обошла беда стороною и скромное (но только на первый взгляд!) семейство фон Мюзелей. Мама фон Мюзель, веселая женщина, как-то раз поспорила на прогулке с супругом, что «коня на скаку остановит», и, за неимением коня, примерилась доказать свою правоту на проезжавшем мимо автомобиле. Пари она выиграла: автомобиль, действительно, остановился. А вот тормозной путь не рассчитала.
- Шутить, детки, тоже следует с соразмерностью, - плача, говорил Себастьян фон Мюзель детям на похоронах жены.
Старшая дочка, десятилетняя Анни, всхлипнула и отцовские слова запомнила на всю жизнь. А пятилетний Райни не только не запомнил, но и не услышал, потому что в этот момент злобно тер кулаками глаза, и думал: «Мальчики не плачут. Мужчины не плачут, и я не буду. Вот не буду, и все», - и было ему очень плохо, потому что слезы все-таки текли…

После смерти обожаемой супруги, как и следовало ожидать, отец семейства сильно переменился. Но не настолько и совсем не в ту сторону, в какую бы хотелось его сыну. Сначала Себастьян фон Мюзель отправился на поиски правды. Нашел в государственном архиве целых три экземпляра, за 1936 год земной эры, с эпиграфом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Напросился на аудиенцию к аристократу, который вел автомобиль, ставший для мамы Мюзель роковым, и с чувством зачитал вслух все три номера. Аристократ после аудиенции проследовал в госпиталь с обострением наследственной шизофрении, а папа Мюзель – домой. И принес с собой бутылку из-под коньяка. Тряс бутылкой, кричал пьяным голосом: «Мне отмщение и аз воздам!..», плел ногами кренделя и вообще вел себя, по мнению маленького Райнхарда, непристойно. Старшая сестра сначала удивилась. А потом начала смеяться и сказала:
- Папа, мы в эту бутылку на Рождество свечки втыкали.
- Но дух коньяка жив в ней до сих пор, - отозвался недостойный отец совершенно трезвым тоном и поставил бутылку под стол.
С тех пор шли годы, пустых бутылок под столом становилось все больше, денег все меньше, зато веселье не переводилось никогда.
Но вот однажды Себастьян Мюзель нашел удобный случай и пошутил с кайзером, а в результате получил 30 тыс. марок золотом (только монетами по три марки, пожалуйста, и чтоб без сдачи!), и лишился 15-летней дочери Аннерозе, попавшей в результате обмена к кайзеру в гарем. Впрочем, до нее в гареме была всего-то одна маркиза, да и ту уволили накануне приезда Аннерозе: так и не познакомились. Еще в гареме было полсотни слуг, кошки Империя и Мышь, собачка Левретка и некоторое количество тараканов, правда, последние прятались на кухне и выйти знакомиться не пожелали.
Сам кайзер заходил в гарем редко, потому что был довольно-таки приличным пожилым джентльменом на троне и беспокоился о своей репутации: а мало ли что подумают, если он по гаремам бегать начнет! Но на новенькую поглядеть пришел, да там и влюбился – а Аннерозе немного поплакала, но ей быстро надоело. Ведь скоро выяснилось, что с кайзером, слугами, кошками, собачкой и отставленной маркизой тоже можно шутить, не хуже, чем в родном доме. Главное было шутить с благовоспитанным видом: кайзер обожал декорум.

Мюзель-старший какое-то время смотрел на 30 тыс. марок (только монетами по три марки, пожалуйста, и чтоб без сдачи!), наваленными на стол, буфет, пол вокруг стола и подоконники и удивлялся, какие бывают люди без чувства юмора. Начал было сгребать марки совком, но тут прибежал Мюзель-младший, весь в слезах и негодовании, и снова все раскидал.
Мюзель-младший вообще был тяжким наказанием для своей семьи. Так-то он уродился хорошеньким: волосики золотые, глазки голубые, носик прямой, рук и ног по две штуки, и все на своих местах… казалось бы – на что жаловаться? Но и Мюзель-старший, и Аннерозе (пока не уехала в гарем), тайком от мальчика качали головами и говорили друг другу:
- И в кого он, такой, пошел?
- И куда он, такой, пойдет?
И согласно пожимали плечами, потому что трудно гадать о будущем мальчика без чувства юмора. Вот не было у него этого чувства, хоть ты что делай. Ни в маму, ни в папу, ни в весь славный род Мюзелей уродился малец. И, конечно, жилось ему в семье несладко, хотя отец с сестрою убогонького жалели и старались особенно себе воли не давать и номера откалывать при нем как можно реже.
Хорошо хоть, жил по соседству у маленького Райнхарда лучший друг Зигфрид, такой же маленький и почти такой же серьезный. И родители у него были не шутники, люди вдумчивые и начитанные, оно и по имени, выбранному ими для сына, было заметно. А чтобы и дружба была серьезной, Райнхард звал приятеля по фамилии, как взрослого – Кирхиайс. А Кирхиайс друга никак не звал, тот сам приходил, в любое время дня и ночи. То от веселящегося папаши сбежит, то пожаловаться на одиночество придет, то книгу прочитал умную, то звезды на небе удивительные, то драться с соседскими хулиганами («Этот Михель фон Квакин совсем обнаглел!») пора. Но Зигфрид никогда не жаловался, что друг явился невовремя, прилежно обсуждал книги, удивлялся звездам, а хулиганов бил даже лучше, чем сам Райнхард. Только и Зигфрид все норовил зайти к другу в гости: там вкусно пахло сладкими пирогами, и слышался звонкий смех Аннерозе… Правда, Райнхард всегда хмурился, дом называл халупой, отца – алкоголиком, а про пироги говорил, что запах-то есть, а сами они где? И действительно, пироги друзьям доставались нечасто – но тем интереснее было их ждать.

Однако с отъездом Аннерозе все переменилось: надежда на пироги умерла последней, а первыми приказали долго жить мечты Зигфрида провести мирную жизнь и стать, когда вырастет, профессором. Ведь Райнхард сразу же объявил, что он это так не оставит, кайзер у него будет лететь дальше Михеля Квакина («Помнишь, как он тогда в пруд свалился?»), а для этого надо устроить в империи военный переворот. Так что сам Райнхард теперь собирался в военную академию, а если не получится – в космические пираты, и друга звал с собой («Потому что я только на тебя могу положиться, Кирхиайс»).
Причем карьера космического пирата выглядела даже более вероятной, ведь Себастьян фон Мюзель на полученные от кайзера 30 000 марок заказал на строительной верфи космический корабль из снятой с производства серии «Мечта камикадзе». Денег немного не хватало – что ж! – пришлось идти на жертвы, и Мюзель-старший сдал пустые бутылки из-под стола, накопленные за много лет, а заодно уж разбил и свинью-копилку Мюзеля-младшего. И если Райнхард не закатил ему по этому поводу скандал, то только потому, что и сам был не прочь получить в распоряжение средство для отмщения за честь сестры.
В ожидании конца постройки корабля Кирхиайс вздыхал и, тайком от мамы, паковал в рюкзак необходимые для похода вещи, а Себастьян фон Мюзель мешал сыну читать «Основы кораблевождения в безвоздушном пространстве», рассуждая о названии для будущего судна.
- Все корабли, сын мой, - вещал отец, - в древности назывались красивыми женскими именами. «Санта-Мария» и «Королева Елизавета», «Аврора» и «Дебора», «Федора» и «Федорино горе»… «Паллада», «Наяда», «Титания», наконец. И только когда все приличные женские имена бывали разобраны, капитаны брались за мужские – но это уже извращение. Поэтому корабли с мужскими именами было принято, чуть что, топить без жалости. Слышал что-нибудь про крейсер «Варяг»? А про «Летучего голландца» слыхал? Имей в виду, в космосе тоже можно кончить тем же, чем кончили эти корабли… Итак, в духе героической древности, предлагаю назвать сию космическую посудину нашим фамильным именем, однако же в женском роде.
Райнхард издавал мученический стон, захлопывал книжку на интригующей фразе «Произведенный в безвоздушном пространстве поворот судна на левый борт более чем на 45 градусов может привести к следующим результатам…» и уходил читать к Кирхиайсу.

И вот настал долгожданный день, когда новенький корабль сошел со стапелей в воздушное пространство, а снизу на него с удивлением смотрели заказчик и будущие звездопроходцы. Надо сказать, зрелище было вдохновляющее и привлекло немало праздношатающегося народа.
Силуэт корабля выделялся на фоне длинных и глупых военных крейсеров, а также вычурных и изящных прогулочных яхт приятной округлостью. Упитанные бока, по замечанию Мюзеля-старшего, сразу выдавали солидный характер новорожденной космической дамы. Корма, однако, значительно превосходила дородностью бока, и из толпы зевак время от времени слышалось восхищенное:
- Вот так жопа!..
Райнхард и Кирхиайс, заслышав эти одобрительные клики, краснели, и вообще им было не по себе. Вид корабля ассоциировался не с лихими пиратскими набегами, скоростью, мощью, высотой, а с чем-то пухлым, домашним, ленивым. Казалось, он вот-вот сядет кормою на крыши, как…
- Курица! – не выдержал Райнхард. Горячий нрав нередко подводил его. – Сейчас квохтать начнет.
- Хорошо бы, - бодро отозвался Себастьян. – Квохчет, значит, скоро нестись будет. Ты ведь сам что-то такое декламировал, сын мой:
Прекрасен корабль, что несется
Вселенной просторы пронзая…
От прочувствованной оды слушателей спас корабль: вместо того, чтобы солидно висеть в воздухе по стойке «смирно», как его военные собратья, он начал весело вертеться туда-сюда, да еще и приметно кривиться на правый бок.
- Берегись, счас долбанется! – лихо заорал кто-то на пирсе, люди помчались подальше от места крушения. Но корабль не долбанулся, а вздрогнул и начал крениться в другую сторону. Толпа предсказуемо шарахнулась вправо. Корабль мотнулся в противоположном направлении. Толпа в который раз сменила курс…
- Вы поглядите-ка на нее, - восхищенно прокомментировал папа-Мюзель седьмой по счету крен своего корабля. – Красотка с характером, достойным нашего рода. Я нарекаю тебя, - изрек он, простирая руку к кораблю, - «Мюзелябля».
Мюзель младший побледнел и закусил губу. Имя звучало как непристойное выражение, случайно услышанное накануне в кондитерской. А получившая имя «Мюзелябля» радостно заскрежетала и все-таки села кормой на лужайку и дровяные сараи.

Мюзель-старший был в восторге от нового корабля, а ценных пожиток в доме было немного, так что переезд из дома на «Мюзеляблю» происходил быстро: раз-два, загрузили чемоданы, забросили рюкзак Кирхиайса, затолкали в трюм любимый старенький рояль Аннерозы, подвезли грузовичок с продуктами… К удивлению Райнхарда и Зигфрида, на борту оказалась целая команда: опытные, просоленные космосом моряки, настоящий боцман с дудкой и серьгой в ухе, назвавшийся Израилем Хатуль-Маданом, добродушный кок на одной ноге (а вторая – всамделишный стальной протез!), с попугаем на плече. Попугая звали Джон Сильвер, а сам кок не представился, недосуг ему было. И был у корабля капитан, шкипер, старый космический волк, звавшийся Рихардом фон Гриммельсгаузеном. Не успели погрузиться на «Мюзеляблю», а этот седой, скрюченный дед с костылем налетел на Мюзеля-старшего, ткнул пальцем ему в грудь и прошамкал:
- Мне не нравится эта экспедиция, мне не нравятся эти матросы, мне не нравитесь вы, и эти ваши мальчишки. Будете работать юнгами, молодые люди, я не потерплю на корабле любимчиков.
Кирхиайс от такого приема смутился, Райнхард разозлился, а Мюзель старший расцвел и спросил:
- И это все?
- Я только начал, - буркнул капитан. – Семьдесят лет я служил адмиралом во флоте его величества и НИКОГДА не видел такого дрянного судна...
Палуба под ногами дрогнула и накренилась.
- Вот, опять, стабилизаторы барахлят, - и капитан кинулся к переговорному устройству. – Эй, в машинном, гравитатор вам в глотку, астероид на шею! Держать давление, я сказал!..
Пока капитан распекал подчиненных, Райнхард мрачно спросил у отца:
- Где ты набрал этот зоопарк?
Себастьян философски заметил:
- Кому-то же надо летать на корабле, как ты считаешь? А от желающих отбоя не было, стоило мне только намекнуть, что мы отправляемся за сокровищем.
- Ты с ума сошел?! – зашипел, как кот, отпрыск рода Мюзелей. – Куда? За каким сокровищем?..
- Сын мой, - поучительно поднял палец отец, - бери пример с этого разумного рыжего отрока. Он не кричит, он думает – и прозревает истину.
Райнхард посмотрел на друга и увидел, что глаза у него блестят, а щеки румянятся.
- Ну? – нетерпеливо спросил он Кирхиайса.
- Ну конечно. Аннерозе-сама – настоящее сокровище, - сказал Кирхиайс и еще сильнее покраснел.
- Вот! – вмешался Мюзель-старший. – Вот понимание, вот подход! Кстати, этим всем, - кивнул он в сторону капитана и двух пилотов, - я больше про погреба старого кайзера намекал.
- Тысяча метеоров вам в брюхо!.. – перекрыл его голос Гриммельсгаузена, и корабль опять мотнуло. Покатились по наклонной плоскости люди и вещи, замигало красным табло космического топлива…
«Черта с два мы куда-то улетим, - думал Рйнхард, выбираясь из кучи-малы и угрюмо осматриваясь. – Все планы насмарку, вся моя жизнь…»
- Увы, господа, - вылезши из-под капитана Гриммельсгаузена, провозгласил Себастьян фон Мюзель. – Так летать нельзя. В этом норове есть нечто чрезмерное, я бы даже сказал, извращенное.
В сердце младшего Мюзеля затеплилась надежда. Значит, путешествие отменяется, он спокойно поступит в военную академию и сам, сам добьется всего! Как, должно быть, в академии уютно, все по распорядку…
Но Мюзель старший еще не закончил свою мысль.
- Женское имя такому кораблю решительно не подходит. Отныне название его «Мюзелябль», а прозвище «Шалопай». Капитан, вставайте скорее и командуйте взлет.
В одночасье превратившийся из девочки в мальчика «Мюзелябль» качнул на прощание кормой над родным городом и отправился в путь.

@темы: фанфики, джен, Legend of the Galactic Heroes

Comments

[gr_gorinich]

Авентюра вторая

Авентюра вторая. О том, как Зигфрид приехал в Вормс в столицу.
- Вот, полюбуйся на это, - сказала мама Кирхиайса мужу, входя рано поутру в оранжерею. Застигнутый врасплох супруг («Опять ты в своих горшках до завтрака копаешься? Умываться, живо! Еще и Зига сюда притащил, старый пень!») виновато потупился. Но супруга его была не в том настроении, чтобы подсчитывать мелкие грешки.
- На, почитай, - и сунула мужу записку, аккуратно начертанную на листке в клеточку.

«Дорогие папа и мама! Я со своим другом Райнхардом ушел в космические пираты. Не волнуйтесь, пожалуйста, это не очень надолго. Мы только спасем Аннерозе-сама, потом, может быть, завоюем галактику, и я сразу вернусь. Обещаю, что буду вежливым, внимательным и чистить зубы каждое утро.
Зигфид Кирхиайс.
PS. Я по вам буду очень скучать»

- О господи, - вздохнул Кирхиайс-старший.
- Он весь в тебя, - обвинила его жена. – Вырастили мечтателя на свою голову…
- Не переживай ты так, - попытался ободрить ее муж. – Это все детские шалости, никуда они не денутся. Поиграют в пиратов и к ужину вернутся, я думаю.
После завтрака, однако, обнаружилось в почтовом ящике еще одно послание, на сей раз от соседа, разорившегося дворянина Себастьяна фон Мюзеля. Писал он следующее:

«Дорогие соседи! Сим удостоверяю, что принял на свое попечение вашего сына, Зигфрида Кирхиайса, в качестве члена команды космического корабля «Мюзелябль» (юнга). Условия на нашем корабле курортные, перспективы широкие. Лет через восемь получите вашего сына назад, возмужавшим и значительно поумневшим.
Искренне ваш,
Мюзель, Себастьян фон»

Надо заметить, что Себастьян фон Мюзель среди соседей пользовался репутацией человека, верить которому можно только наполовину. Беда была в том, что никогда не было известно точно, на какую именно половину можно верить. Например, когда он говорит про себя, что из дворянского рода – это правда, а когда добавляет, что незаконный внук предыдущего кайзера – уже, конечно, вранье. Хотя, если вранье, то почему к его дому подкатывают черные лимузины из Нойе Сан-Суси?.. Или, например, выясняется, что сосед Мюзель строит космический корабль. Ну, думают все, это-то уж точно трепотня. Откуда ему, нищему, денег взять? А, поди ж ты, построил корабль, накануне все видели, как это чудище в небе полощется. А вот слух, что Мюзель на этом корабле туристов-экстремалов над городом катать будет, как видно, оказался только слухом…
И теперь родители Зигфрида безуспешно ломали голову, какой половине письма верить: то ли той, что сына они получат обратно целым и невредимым, то ли той, что этого придется подождать восемь лет.
- Я всегда ему говорил: не водись с дворянами, - вздыхал Кирхиайс-старший, обнимая жену. – От дворян одни неприятности.
Жена погладила его по плечу, тоже повздыхала… Но не зря она была решительной маленькой женщиной, на которой держались дом и семья.
- Мы ему напишем, чтобы возвращался к началу следующего учебного года. Зиг хороший мальчик, он послушается. Одно лето пускай покуролесит, так уж и быть.
- А куда мы ему напишем? – удивился супруг.
- А это уж ты должен узнать! – она немедленно перешла в наступление. – У кого связи в министерстве путей сообщения? У кого двоюродный брат в центральной диспетчерской заведует отделом?.. В кои-то веки пригодятся. Сегодня же с ними свяжешься.
- Тебе бы войсками командовать, - с облегчением заметил Кирхиайс-старший. - Несомненный организаторский талант.
Польщенная супруга улыбнулась и вознаградила мужа поцелуем.
- Знаешь…а может быть, это и к лучшему. Пока Зига нет, мы могли бы пожить для себя. И вообще, давно пора подумать о втором ребенке, не все тебе с орхидеями нянчиться.
- Ты как всегда права, дорогая.

В это время не подозревающий о скором пополнении своего семейства Зигфрид Кирхиайс осваивался на камбузе. Его и Райнхарда туда погнал суровый капитан Гриммельсгаузен, заявив, что юнги должны чистить картошку и драить палубу. Драить на «Мюзелябле» палубу было затруднительно: после выхода за пределы стратосферы гравитаторы корабля периодически отключались, и тогда все всплывало в невесомости. Первое же ведро грязной воды доказало не только юнгам, но и капитану, что с влажной уборкой придется повременить.
А вот без ужина было не обойтись, так что мальчиков отправили на камбуз. Правда, гравитаторам от этого было не легче.
- Ничего, - упрямо говорил Райнхард, ловя в воздухе проплывавшую мимо картофелину. – Ничего, переживем эти походные трудности. Зато завтра днем мы будем в столице, и сразу же, вдвоем, на разведку! Надо ведь узнать, как подобраться к этому Нойе Сан-Суси.
- Нойе Сан-Суси! Сан-Суси!.. – заорал Джон Сильвер, примеряясь к полетам в состоянии нулевой силы тяжести. Выходило у попугая довольно ловко, ловчее, чем у юнг. До тех пор, пока он не влетел в тучу картофельных очисток и не заметался среди них, как крейсер среди астероидов, выкрикивая злобно и непонятно:
- Брюсэшби, брюсэшби, брюсэшби!.. Мать, мать, мать!..
Неожиданно до Кирхиайса дошло.
- Брюс Эшби?! Это тот союзный адмирал…
- Да-да, молодые люди, тот самый, - кок чудесным образом справлялся с огромным куском теста, превращал его в пирожки с капустой. – Тот самый, что устроил Империи веселую жизнь при Тиамат сорок с лишним лет тому назад. Но не спешите записывать эту бедную старую птицу в мятежники. Джон Сильвер видел битву при Тиамат своими собственными глазами. Неудивительно, что он запомнил это имя… и контекст.
Попугай разразился матерной бранью, лупя очистки клювом и крыльями. Юнги потупились. Большая часть слов была им незнакома, но контекст, как метко называл это повар, не вызывал сомнений.
- Ох, Джон, - погрозил пальцем хозяин.
- Надо его вытащить из этих очистков, - решительно сказал Райнхард, - тогда он замолчит. – И, как всегда, быстро перешел от слов к делу. Оттолкнулся от стола, взлетел под потолок камбуза, и тут, так же некстати, как исчезала, вернулась сила тяжести.
- …Райнхард, ты живой?.. – испуганно спросил Кирхиайс.

- На разведку пойдешь один, - инструктировал на следующее утро друга Райнхард, держась за ушибленный кобчик. – Черт бы побрал этот идиотский корабль. По-моему, он меня невзлюбил с первого взгляда.
- Это ты его невзлюбил, - мягко улыбнулся Кирхиайс и разрешил дернуть себя за чубчик. Почему-то Райнхарду нравилось его так дергать, ну, Кирхиайс не возражал, было ведь, в общем, не больно. А в данный момент тем более хотелось подбодрить друга, ведь как обидно получилось: упал, ушибся, и теперь такое важное дело вынужден доверять другому! – Не волнуйся, я справлюсь, карту помню наизусть, инструменты с собой. И потом, мы ведь вдвоем все подробно спланировали, осталось только выполнить.
Райнхард вздохнул. Болеть он ненавидел, сидеть без дела ненавидел еще больше… а сильнее всего ненавидел «Мюзелябль», к которому оказался сейчас прикован.
- Ладно, иди, - сурово сказал он и нахмурился. – Я жду от тебя самых лучших результатов.

[gr_gorinich]

Авентюра вторая. Продолжение

Город показался Зигфриду огромным. Столько машин, столько людей, а какие дома высокие! И все как-то не по-людски. Все куда-то бегут, друг на друга не обращают внимания, мельтешат, мельтешат… Возле громадного здания с колоннами на Зига налетела стайка каких-то девиц, чуть с ног не сбили, а оказалось, это были хористки, и спешили они, конечно, не к Зигфриду, он просто на дороге стоял. Барышень привлек молодой военный с тонкими усиками и вдохновенным выражением лица.
- Маэстро, маэстро!.. – защебетали девицы. – Вы написали нам новую песню?..
Усатый загадочно улыбнулся, покачивая увесистой папкой.
«Наверное, у него там ноты, - мимоходом подумал Зигфрид. – А здание – это Опера».
За всю свою жизнь Зигфрид еще ни разу не был в опере и пожалел, что сейчас нет времени на развлечения. Хоть бы одним глазком взглянуть, ведь по телевизору – это совсем не то. Ну… когда-нибудь. Когда они с Райнхардом дадут по шапке старому кайзеру и захватят власть, они вдвоем придут в этот театр, в самую лучшую ложу. Нет, лучше втроем, с госпожой Аннерозой…
Юнга Кирхиайс замечтался и на этот раз сам влетел в прохожего, какого-то худого парнишку лет двенадцати.
- Болван, - сказал мальчишка и крепким маленьким кулачком пихнул Кирхиайса в бок. – Смотри, куда идешь.
- Извините, - ответил Зигфрид, понимая, что получил за дело. Драться он не любил. – Простите, пожалуйста.
- Провинциальный верзила, - мальчишка расправил сюртучок, щегольски смахнул с него пылинку. – Девушкам на ноги наступает.
- А?.. – Зигфрид открыл рот, подтверждая полученную только что репутацию провинциала и болвана. Да… если приглядеться, никакой это был не мальчишка, а девчонка. Девочка в штанах?.. Кирхиайс покраснел и потупился, а потом глянул искоса, удивляясь: почему же она так одета и почему решительно никто не обращает на этакий скандал внимание? Дома бы вся улица пальцами тыкала.
Девочка засмеялась и спросила, уже весело:
- Что, заблудились? Первый раз в столице?
И стало как-то само собой ясно, что в столицах это нормально, если девушки ходят в сюртуках, приличный человек этого замечать не должен, а должен уметь поддержать беседу.
- В общем, нет, хотя... вы не скажете, как пройти к Нойе Сан-Суси?
- Ко дворцу? – удивилась девочка-в-шта… нет, просто девочка. – Да это ведь далеко, лучше ехать.
Зигфрид и сам знал, что далеко, но насчет транспорта им с Райнхардом толком выяснить не удалось, расписание, найденное в сети, постоянно менялось в зависимости от времени года, дня недели, погоды и здоровья кайзера. А еще случались заседания Государственного совета и Большие приемы, которые сносили все расписание в Хелль, а узнать заранее, когда это произойдет, было невозможно.
Пока Зигфрид собирался все это объяснить, девочка подмигнула:
- Не разобрались с расписанием? Дело привычки. – И выпалила единым духом: - Сегодня у нас среда-июнь-нечетный-ясно-здоров-министры-малый зал… Ага. Через сорок минут будет автобус, успеете. А, папа!
Она кому-то помахала в толпе и обернулась к Кирхиайсу.
- Не стойте столбом, вам еще до остановки дойти и билет взять.
- Хи-ильда!
- Иду-у!. Ладно, все, я побежала. Остановка вон там, налево за угол и прямо, через квартал.
И только полы сюртучка мелькнули, Зигфрид даже поблагодарить не успел. И, направляясь, куда послали, думал: она такая же шустрая, как Райнхард, тот все время куда-то несется… Не как «Мюзелябль», конечно, напомнил себе Зигфрид, вспоминая речи Себастьяна Мюзеля. Вот бы их познакомить, Райнхард бы тоже, наверное, удивился начет штанов. Интересно, а мужчины в юбках в столице есть?..
Так он отвлекся, и Хильда фон Мариендорф потеряла свой шанс познакомиться с Райнхардом фон Мюзелем на ближайшие две тысячи семьсот пятнадцать дней. Не то чтобы ее это огорчало, она в тот месяц как раз объезжала новую лошадку и была всецело поглощена этой заботой.

А тем временем Аннерозе, новоиспеченная графиня фон Грюневальд, грустно сидела в беседке и меланхолически поливала уже не раз политую орхидею. А что еще делать женщине, если у нее вдруг случается печаль? Лить воду и врачевать душу ощущениями – цветочки, например, рассматривать. А отчего у женщины бывает печаль в такой прекрасный летний вечер? Исключительно от скуки.
Как нарочно, прежние затеи вдруг, неожиданно, исчерпались, а новая шалость в голову никак не приходила. Выбор наиболее неподходящей графской фамилии для себя посмешил – но остался в прошлом. Пластмассовый тортик, который накануне спекла она кайзеру, ему уже несколько приелся. Восьмое письмо от маркизы Бенемюнде с обещанием убить соперницу порадовало, да ненадолго. В самом деле, хоть из дворца беги!
И тут, в самый подходящий момент, зашуршали кусты возле беседки, и из кустов показалась знакомая серьезная мордашка.
- Зиг! – обрадовалась Аннерозе и оставила в покое многострадальную орхидею. – Как ты здесь очутился?
Кирхиайс приложил палец к губам, а потом тихой скороговоркой изложил потрясающие новости про «Мюзелябль», про полет и про то, что завтра вечером…завтра…
- …Мы вас похищать будем, - договорил-таки Зиг и покраснел до ушей.
Аннерозе тихо расцвела от радости. Вот оно! Похищение фаворитки кайзера космическими пиратами – такого трэша империя еще не видела. Перед глазами мгновенно соткалась картина: она в пеньюаре, не скрывающем пышных форм (ах, только где они, эти формы?), перекинутая через плечо человека в черной маске, с бластером наперевес (в результате он уронит либо меня, либо бластер), на заднем плане – раскрытое окно и веревочная лестница (жаль, что у меня комнаты на первом этаже!), а фоном звучит музыка Моцарта. Похищение из сераля, премьера! Его величеству это должно понравиться, а уж самой-то Аннерозе это нравилось даже на стадии замысла.
Но декорум есть декорум.
- Ах нет, Зиг, это опасно для тебя и Райнхарда. Ты не должен поощрять его в таких затеях, я на тебя рассчитываю.
Глаза у мальчика сразу сделались очень грустными, Аннерозе даже пожалела, что сразу не согласилась. Теперь уговаривай еще себя похитить!
- Вы не согласны?.. Мы думали, вам здесь плохо…
- Конечно, мне трудно, - согласилась Аннерозе. – Но как я могу подвергать вас опасности? Впрочем… раз уж вы все равно здесь… Приходите завтра в полночь к амбару, не пожалеете.
- А где тут амбар?
- Я пошутила. К северному крылу малого дворца приходите, и не в полночь, а часов в восемь. И, Зиг…
- Да?
- Папу с собой не берите, хорошо?

*отдышавшись* не, ну разве так можно, я же из под стола вылезти не могу

[gr_gorinich]

Erna_Y, вот они, плоды долгих гонов и бесед! Но я эгоистически рада, что читатель под столом

[AnnetCat]

аааааааааааа! *рыдает*

[gr_gorinich]

AnnetCat, не надо рыдать!

[AnnetCat]

gr_gorinich, поздно, я уже))

[alena1405]

gr_gorinich, какой угар!!! *_* Спасибо!
И ведь каждая мелочь - не просто так: Михель фон Квакин - гениально, сразу всё пионерское детство вспомнилось ^_^

[gr_gorinich]

alena1405,

Мишку Кавакина я поминала, еще когда в первый раз смотрела ЛоГГ, это тот несчастный, из-за которого Райнхарду пришлось купаться в фонтане

[alena1405]

gr_gorinich, это тот несчастный, из-за которого Райнхарду пришлось купаться в фонтане

как там в известной фразе: добро - оно всегда победит зло, поставит на колени и зверски изобьет ^_^


Пластмассовые тортики и пустые бутыли отдельно доставили. В роли этого Себастьяна я никого кроме Хорикава Рё и представить не могу

[Tadanori]

такого трэша империя еще не видела.

воистину!
буду активно требовать третью авенюру

[Сын Дракона]

Оно шедеврально!!!
И обязательно, обязательно дальше!

[gr_gorinich]

alena1405, "добро должно быть с кулаками", классика
Хорикава Рё, конечно, это ведь с него все и начиналось, и с первого спектакля!!

Tadanori, третья авентюра в работе

Сын Дракона, спасибо! Продолжение будет!

[Амелия Б.]

Вах, какая восхитительная травища)))Автору-миллион сердец и плюшек.
(вкрадчиво) А до Яна и Союза эта компания долетит?
Я просто представила себе встречу лучших врагов еще до того как они, собственно говоря, стали таковыми, и умерла от смеха.

[alena1405]

gr_gorinich, Хорикава Рё, конечно, это ведь с него все и начиналось, и с первого спектакля!!
Да, он теперь из японцев однозначно главный герой галактики (после Танаки, конечно). Два канона... это два канона ^_^

как же хочется продолжения авентюр *_* Нэ, нэ... а с Павликом эти приключенцы познакомятся? *_*

[gr_gorinich]

Чертополошина, автор кланяется и радостно уминает плюшки До Яна пока не планировалось (хотя кто их знает, этих ненормальных ), а до Изерлона доберутся точно.

[gr_gorinich]

alena1405, Им осталось еще начитать аудиодрамы по ГинЭйДэну, и Хорикаву, конечно, пригласить, и прочих, кто еще остался из звездного состава. (Хотя Ян и Оберштайн... ну где таких вторых взять??)

Как же без Павлика! В свое время и он появится. И - никаких собак!

[alena1405]

gr_gorinich,

И - никаких собак!

ой.... а как же Павлик - и без собаки? Вот это точно будет трэш ^_^

про аудиодрамы

Можно сказать, что именно *к сожалению*, проект аудиодрам по ЛоГГ давным-давно уже был. Но создатели к проекту подошли совершенно не творчески: вместо того, чтобы попросить актеров начитать какой-нибудь отдельно стоящий звукоряд, сделали всё чисто технически: выпустили восемь треков аудиодрамы, один-в-один совпадающих со звукорядом первых восьми эпизодов аниме.
Следует сказать, что в то время идея не была совсем уж бесполезной: аниме выпускалось на видеокассетах, и чтобы снять "звук - отдельно" требовались как минимум переходники между видео- и аудиомагнитофоном, ну и плюс время потратить Так что ту восьмитрековую "аудио-драму" даже покупали и слушали(кассетные аудиоплееры у всех были, а карманные видеоплееры - это уже следующий уровень технологий). Но потом началось бурное развитие цифровой техники, сейчас любой может снять звук-отдельно одной кнопкой в компьютере, да и надобности такой больше нет - можно на наладоннике вместе с изображением посмотреть.

В итоге, единственной независимой аудио-драмой осталась "Вечерняя Заря Брунгильды", но она пародийная, короткая, да и не вполне официальная, ведь несмотря на "родных" сейю выпускалась как приложение к сборнику додзинси, которые понятное дело - не официальный, а фанатский арт.

[gr_gorinich]

alena1405, спасибо за рассказ Я ничего не знала о существовании таких драм по ЛоГГу, в который раз удивляешься: как быстро новые носители меняют всё. Но один-в-один - это не интересно, конечно. А что б им Танакин текст взять да и... да и выпустить помесь аудиокниги со спектаклем! (Но это уж совсем мечты).
А "Вечерняя заря Брунгильды" о чем, интересно? (хлюп. У кого-то есть эти сборники додзей по Логгу)...

[alena1405]

gr_gorinich,

А что б им Танакин текст взять да и... да и выпустить помесь аудиокниги со спектаклем! (Но это уж совсем мечты).

По Мирам Танаки есть шикарнейшие аудиодрамы по Арслану - там такой звукоряд - просто заслушаешься. По Королям-драконам тоже неплохие драмы, даже по "Свадебному платью с розами" драма есть. Почему так ЛоГГу не повезло - я вообще понять не могу Может быть как раз потому, что аниме сняли "в полный рост", и решили, что прибавить уже будет нечего? Так ведь неправда же, аниме не везде строго по роману идет... В общем, кто их, японцев, разберет? Восток - дело тонкое.

А "Вечерняя заря Брунгильды" о чем, интересно?

Да эта та аудио-комедия, которую я здесь на 1 апреля выкладывала ^_^

У кого-то есть эти сборники додзей по Логгу)...

Как правило, в додзях герои опознаются чаще по тексту: ни на аниме-, ни на манга-персонажей они обычно не похожи. У каждого художника своё видение. Так что я особо не жалею: японский язык с картинок я не понимаю, а гадать кто есть кто и о чем речь - это может быть и занятно, но...

[Bernadett-e]

Весёлая затея и очень хорошо написана. Жду проду)))

[gr_gorinich]

alena1405,

Да эта та аудио-комедия, которую я здесь на 1 апреля выкладывала ^_^

Ах ты ж блин! Про чувство юмора и про того, у кого его нет!! Актуальная драма в этом треде
Насчет того, что персонажи в додзях вообще не похожи на себя - по-моему, преувеличение. ЛоГГовских практически не знаю, но приходилось видеть по Бличу, Death Note и Terra e - так там вполне узнаваемо и часто очень красиво. Конечно, от художника зависит, некотороые малюют так, что начинаешь думать: "И чем я хуже?", но есть и замечательные умельцы.

[gr_gorinich]

Беатрикс, спасибо! Прода будет ))

[D~arthie]

gr_gorinich
Ой, а я вторую-то авентюру и не заметила))) Мурррр, спасибо))))
Грустная шутка про "веришь-не веришь и восемь лет, но почему-то понравилась больше всего.

[gr_gorinich]

D~arthie, ну... иной анекдот бывает и смешным, и грустным одновременно иногда Но главная грусть - в параллельной вселенной, тут трагедии не предвидится. И ни один Кирхиайс в процессе написания не пострадает

[D~arthie]

gr_gorinich
Мурррр))) *неистово потёрлась головой*

[~Мари]

Какая прекрасная история)))