[tytania]

Название: Кот в мешке
Автор: Chiora
Жанр: General
Рейтинг: G
Персонажи: Поплан, НЖП, изерлонское командование, кот.
Дисклэймер Аффтару не принадлежит ничего из того, что принадлежит автору.
Аннотация: Совы - то, чем кажутся. Или... всё-таки не то?


Двадцать первого июня восьмисотого года космической эры растрёпанная капрал София Лиховицка быстро шла по коридору Крепости, зализывая длинные царапины на запястье и сдавленно чихая. Локтем другой руки она прижимала к себе пристроенный под мышкой брыкающийся вещмешок.

– Тихо ты, тихо, – бормотала она в перерывах между чиханием.

В целом, девушка являла собой довольно безумную картину, и только надеялась, что не привлечет этим лишнего внимания.

Перед дверью коммандера Поплана она попыталась пригладить волосы и решительно постучала.

– Кто там? – спросили из-за двери.

Она шмыгнула носом и ответила:

– Капрал Лиховицка. Пустите меня, пожалуйста.

Дверь распахнулась, и перед ней появился командир, по-домашнему в форменной рубашке с расстёгнутым воротником, недоумённо глядящий на неё, пытающуюся отдать честь – при том, что её вид здорово противоречил серьёзности данного действия.

– Вы плачете?

– Нет, у меня аллергия, – фыркнула она.

– На меня? – сьязвил Оливер Поплан, отступая в сторону, чтобы пропустить подчинённую.

– Нет, на него вот, – кивнула она, переворачивая над полом вещмешок. Оттуда кубарем выкатился огромный чёрный кот, который, не теряя времени, скрылся под кроватью – пилоты успели увидеть только кончик хвоста и услышать раздражённое шипение.

– И что же, по-вашему, это такое? – недоумённо спросил Поплан, – и зачем вы его сюда притащили?

– Это водилось под гидропонной установкой, – разъяснила София, стараясь не расчихаться. – По-моему, он ничейный. Я бы оставила себе, но у меня аллергия на кошачью шерсть – так я его и вычислила, примерно неделю назад.

– Ничейный кот на космической станции?

Его собеседница пожала плечами.

– Он дикий совершенно, – она чихнула снова, несмотря на все усилия, – царапается, кусается и вырывается, я с ним едва справилась. Наверняка его забыли при эвакуации имперцы. Кстати, вы не знаете, зачем розенриттерам чёрный кот?

– Розенриттерам нужен чёрный кот?

Разговор приобретал совершенно бредовый характер. София снова пожала плечами и ещё раз чихнула.

– Похоже на какое-то дичайшее суеверие, – сообщила она, подумав, – с чем-то вроде… принесения жертв. В столовой за соседним столиком говорили, – она стала загибать пальцы, – о том, чтобы найти кота, что это к чему-то подходит, если это самец, и о том, как можно убить кота, чтобы он не мучился. Ещё там были, кажется, «терраисты», и я решила, – она высморкалась в зажатый в руке платок, – эвакуировать кота в безопасное место. Так, на всякий случай.

– То есть, ко мне?

Она кивнула.

– У вас есть отдельные апартаменты, а больше ни к кому из офицеров я подойти не решилась.

Поплан хмыкнул.

– Ну, спасибо за доверие, Софи, и… я бы советовал вам зайти в лазарет и...

– Не трогайте его только, а то… – она красноречиво потрясла располосованным запястьем.

– Оч-чень весело. А это не кошка, всё-таки? – схватился Оливер за последнюю надежду.

– Кошки такие большие не бывают, – заметила она, исчезая за дверью, – так что это он. Не говорите никому, ладно?

Коммандер слегка приподнял покрывало. Из-под кровати донеслось грозное рычание.

– Ну и дела, – задумчиво произнёс он в пространство, – надо будет попросить у Юлиана кошачий лоток, если у него есть лишний.

*
«И наконец, у нас есть что-то вроде массового психоза», – сообщил вице-адмирал Кассельн, постукивая ручкой по столу.

«Кофейно-чайная летучка», состоявшаяся через неделю после появления в комнате Поплана Софии Лиховицкой и кота, подходила к концу.

Кот, несмотря на то, в каком виде он попал в апартаменты коммандера Поплана, освоился неожиданно быстро. На третий день вернувшийся с тренировки пилотов Поплан обнаружил животное свернувшимся на покрывале. Кот действительно оказался очень большим, довольно худым и жилистым, не таким пушистым, как юлианов. Вскоре он перебрался на тумбочку, специально застеленную полотенцем, и коммандеру изредка случалось ловить на себе внимательный кошачий взгляд. Лоток принесла София, но кот, что было вероятно, хотя и не совсем правдоподобно, предпочитал пользоваться унитазом.

– Кто-нибудь из нас знает, зачем половина Изерлона – та, которая ещё не улетела отсюда, – ищет чёрного кота? – продолжил Кассельн чуть озадаченно.

– Как будто он прилетел с нами на «Улиссе», – скептически заметил Вальтер фон Шёнкопф. – Что невозможно в принципе.

«Сходится», – подумал Поплан.

– Одна из пилотов говорила о «дичайшем суеверии», причём, – он комически поклонился Шёнкопфу, – со стороны розенриттеров.

– Мне кажется, – тем временем негромко проговорила Фредерика, – что не стоит заострять на этом внимание.

И тут Шнайдер покраснел и уронил на пол чашку с кофе. Это случилось в тот момент, когда все замолчали, поэтому взгляды остальных поневоле обратились к нему.

– Простите, – пробормотал он, выбираясь из-под стола с двумя половинками чашки в руках, – Я случайно вспомнил одну легенду, которую рассказывают дома, на Идунн, и она… подходит.

– Расскажите, – попросил до того молчавший Юлиан.

Шнайдер выбросил осколки в мусор и вернулся на своё место.

– Это случилось, – начал он, и все приготовились слушать, – примерно в третьем веке рейхскалендаря, когда Идунн только осваивали. На ней был только один город, и только одна дворянская семья – фон Тельхаймы. А потом их убили, и… кайзер очень жестоко обошёлся с жителями города, потому что его друг был обручён с одной из младших дочерей. Это всё подтверждённые факты, – он помолчал. – Легенда же заключалась в том, что у Тельхаймов было по девять жизней, и когда кто-то умирал, то… вставал молодым и здоровым, после того как убивали появившуюся после его смерти в доме чёрную кошку. Она обязательно появлялась, поэтому тела сохраняли, пока не пройдёт сорок дней со дня смерти.
На Идунн говорят, что одна из женщин бесследно исчезла, и до сих пор опасаются людей, подходящих под приметы члена семьи. Будто бы все Тельхаймы были темноволосые, темноглазые, рождались в чётный день чётного месяца, и всем им сопутствовала удача в делах, в которых как-то были замешаны числа девять и тринадцать…

– Чёрт меня подери! – неожиданно громко в наступившей тишине сказал Шёнкопф.

*
– Ну, ты и влип, котяра, – Поплан бросил китель на кровать.

Кот внимательно посмотрел на него с тумбочки – лапы аккуратно обёрнуты свёрнутым хвостом, усы распущены, уши наизготовку.

– Решили, что стоит обыскать Изерлон для очистки совести, и если ты найдёшься, сдать командованию. Вообще-то, Софи так и сделала… – «Докатился – с котом разговариваю». – Уверены, что тебя не существует, зверюга.

Кот пренебрежительно повёл ухом.

– И не делай вид, что ты не кот. Ты кот совершенно точно – вон как мисс Лиховицку исцарапал.

Кот зевнул, обнажая розовое волнистое нёбо и показывая клыки.

– Да-да, и покусал тоже. И вообще, мало ли на Изерлоне мест, где зверюга вроде тебя может убиться насмерть без всякого участия розенриттеров.

«Зверюга» свернулась на тумбочке в клубок, словно показывая, что разговор окончен.

Поплан вздохнул.

– Будешь вести себя как будто не кот, Шёнкопфу с Юлианом сдам, – пригрозил он, но кот не шевельнулся.

Выйдя из душа, Оливер забрался под одеяло и вздрогнул, почувствовав на ногах тяжесть кота. Тот лёг поверх одеяла, положив ему на ноги передние лапы и голову.

– Я никогда не спал с мужчиной, – сообщил ему Поплан задумчиво, – так что если ты не кот – изыди, – и провалился в сон.

*
Последним апрельским днём восемьсот третьего года Оливер Поплан шёл по улице Хайнессенполиса, подставляя лицо солнцу и весеннему ветру. Свернув по дорожке к одному из домов, он переложил в руку букет, который до того, не церемонясь, держал под мышкой и постучал.

Дверь открыл Юлиан. «Эти ужасные люди живут так, как будто они просто люди», – вспомнил он слова Дасти.

– Карин наверху, – сказал Юлиан, улыбаясь, – Позвать?

– Если ты не оторвёшь её от чего-нибудь важного, то позвать, – он развёл руками, – и вообще – я вас… поздравляю с пополнением в достопочтенном семействе. Шёнкопф, этот негодяй, наверно сказал бы, что поздравлять не с чем.

Главнокомандующий силами самообороны Баалатской автономии улыбнулся, пропуская гостя.

– Там у них наверху миссис Ян, мне показалось, что мешать им будет не слишком вежливо, – донеслись до них слова женщины, поднявшейся из кресла в гостиной, и Поплан, приглядевшись, узнал её.

– А, и вы тут, мисс Лиховицка.

– Коммандер Поплан. Я рада вас видеть.

Юлиан убежал наверх, а разговор пилотов потёк своим чередом, касаясь воспоминаний и жизни в восстанавливаемой столице.

– Помните, я подходил к вам, и вы начинали чихать? – рассмеялся Оливер.

– Да. Про это ещё тогда шутили, что у Лиховицкой аллергия на коммандера Поплана… а кстати, как поживает источник аллергии?

– К сожалению, он пропал. Когда – точно сказать не могу, но помню, что новость о рождении ещё одного Минца, – он красноречиво посмотрел на лестницу, – пришла, когда я обыскивал корабль. Уж не знаю, куда может деться кот с корабля в открытом космосе, но, кажется, кто-нибудь будет недоумевать, откуда он взялся.

– Жаль, – проговорила София, – будем надеяться, этот кто-то с ним поладит лучше, чем вы.

Они оба замолчали, глядя, как по стене прыгает солнечный зайчик.