"Мумрики в министерстве"

[tytania]

Персонажи: Оберштайн, Фернер и целая стая инопланетной фауны.
Дисклеймер: Автору - авторово, аффтару - аффтарово.
Аннотация: Однажды Фернер встретился на недавно открытой планете с однокурсником, который сделал ему подарок. И что из этого вышло.
Примечание: Юмор, и вообще трава.

Как оказалось, идея послать Фернера инспектором на недавно открытую планету оказалась совсем не лучшей. Вернее, справился он отлично, оправдывая гордое звание сотрудника спецслужб, однако поездка имела и отдельные, несколько неожиданные последствия.

– Что это, Фернер? – осведомился Оберштайн сухо, глядя на небольшую клетку-переноску, в которой копошились каштаново-белые клубочки меха.
Заместитель перевел взгляд на клетку, потом вновь посмотрел на начальство.
– Няши, Ваше Превосходительство, – сообщил он, зачем-то отдавая честь, и добавил: – Или мумрики.
– И что же эти мумрики... или няши здесь делают? – спросил Пауль фон Оберштайн, стараясь не потерять терпение.
– Понимаете, шеф, – начал Фернер, – на Илике оказался мой однокурсник по академии, и вот он наловил мне местной фауны – буквально в руки впихнул. Уют создают, и всё такое. Но я всё время здесь, и они без меня дома... скучают. Может пусть они тут... уют создают? А то у всех в кабинетах рыбки, цветы...
– Цветы и рыбки... – задумчиво пробормотал Оберштайн. – Имейте в виду, Фернер, если эта... фауна будет пищать, отвлекать нас от работы, или ею тут будет... чрезмерно пахнуть, ей придётся скучать дома.
Он посмотрел на клетку и в недоумении моргнул, увидев, как самая крайняя... нет, пусть лучше будут мумрики... как самый крайний мумрик подмигнул ему большим, круглым и честным, как у чрезмерно инициативного зама, глазом. Конечно, показалось...

Так в кабинете появился вольер с меховыми клубками с кулак примерно величиной — так они, во всяком случае, выглядели. Они не пищали, только изредка урчали — обычно рано утром или поздно вечером, не пахли – ну, тут надо отдать должное Фернеру, ели – почти всё, кроме любимого заместителем острого салата с перцем, чесноком и чёрти-чем ещё, плодились – благо, пока в вольере хватало места, и как-то выбирались из клетки.
В первый раз Оберштайн, прибывший на работу раньше заместителя, обнаружил открытый вольер и водворил мумриков на место, приманив их на мандарин – отдельно полюбовавшись, как зверьки едят фрукт, держа его передними лапами с маленькими пальцами, оснащёнными коготками. Во второй раз, Фернер сокрушался, что дурак-уборщик открыл клетку, и одного мумрика так и не нашли.
Обнаружился зверь уже вечером, в ящике письменного стола Оберштайна, а в третий раз тот же самый клубок меха был найден висящим на гардине.

С этого дня отдельные смелые экземпляры, непонятно как выбравшиеся из клетки – Фернер предположил, что они просачиваются сквозь решётку, вытянувшись в длину – начали отыскиваться в ящиках столов, в бумагах на столе и даже в капсуле для сна в подсобном помещении.
– По-моему, скоро придётся вешать на стенку памятку по мумрикам – где их можно найти, – сообщил Оберштайн, однажды обнаружив пару зверьков в капсуле. – Я не знаю, что им будет, если они окажутся там во время работы прибора, и экспериментировать мне не хочется. Вам, должно быть, тоже, Фернер?
– Надо проверять капсулу, корзину для мусора, кресла, перед тем как сесть...
– Унитаз перед тем, как смыть... – не удержавшись съязвил министр. – Может быть, вы всё-таки закажете вольер с замком и более частой решёткой? А это что такое?
На гроссадмиральском плаще, зацепившись за серую ткань всеми четырьмя лапами, висел мумрик.
– Обнаглели совсем, – пробормотал Оберштайн, глядя, как нахалка (или всё-таки нахал?) взбирается по плащу на плечо.
– Урррр! – сообщил нахал (или нахалка?) достигнув точки назначения и потираясь о шею министра.
– Один великий. Брысь на место! Фернер – вам что, мало, что моя собака уже стала притчей во языцех, и надо, чтобы я как-нибудь пришёл на аудиенцию к кайзеру с... мумриком на мундире?

***
Новый вольер вроде бы помог, хотя у Оберштайна порой возникали подозрения, что мумрики просто ленятся оттуда выбираться. Во всяком случае, в неожиданных местах они находиться перестали, а сейчас из вольера доносилось негромкое успокаивающее урчание, которое странным образом настраивало его на рабочий лад. Вот если бы только из желудка не доносилось тоже негромкое урчание, напоминавшее, что министр пренебрёг необходимостью отправиться домой и пообедать...
Он вновь занёс перо над наброском плана реформы силовых структур... интересно, а мумриков можно есть?
«Министр, вы явно перетрудились, – заметил он себе, – людей тоже можно, но явно некрасиво. Итак, что у нас там дальше?»
«Наличие двух подразделений, занимающихся, по сути, одним и тем же, приводит чрезмерному расходу средств и дезорганизации, а так же к нездоровой атмосфере соперничества разных полицейских структур»...
Урчание смолкло. Оберштайн обернулся и обомлел бы, если бы не знал, что от мумриков можно ожидать всего чего угодно. Но сейчас в вольере не было ни одного зверька. И в кабинете тоже. Ни единого. Интересно, куда они все намылились в количестве двадцати пяти штук?
Представив себе себя мечущимся по коридору и призывающим мумриков, военный министр слегка растерялся, если не сказать больше. «Пусть лучше Фернер этим занимается», – решил он, возвращаясь к плану.

***
Ему повезло, что двери его лифта открылись на несколько секунд позже, чем двери соседнего, потому что от вещи, выкатившейся в коридор оттуда, которую он... узрел (по другому и не скажешь) можно было бы свалиться в обморок. Фернер за свою жизнь видел много разного и не всегда приятного, но сейчас от некрасивого вопля на весь коридор – от неожиданности, само собой, – его спасла только закрывшаяся дверь лифта.
Это был велосипед – детский, с дополнительными маленькими колёсиками для устойчивости, – неспешно едущий по коридору под ритмичный писк мумриков. Меховые клубки бежали по прикрученным тонкой проволокой большим беличьим колёсам — надо же, как диаметр подобрали, сволочи – приводя в движение уже колёса велосипеда. Другие как-то умудрялись рулить, а третьи сидели на багажнике, придерживая что-то подозрительно похожее на два походных термоса для еды.
Не дай Один, кто-нибудь выглянет в коридор... Хотя тут ехать-то...
Когда двери лифта открылись снова, ужасного велосипеда в коридоре уже не было, зато дверь в кабинет начальства оказалась распахнутой. Фернер рванул по коридору.

***
– Рис, – невозмутимо сообщил Оберштайн появившемуся на пороге заместителю, – с соусом и овощами.
Фернер взял с багажника второй термос и открыл его.
– Гуляш.
Министр и его заместитель многозначительно переглянулись.
– Знаете что, Фернер, по-моему нам пора... раздавать эту фауну в добрые руки.
– По-моему, фрау Миттермайер точно не устоит, – кивнул Фернер, – Надо продумать, как они будут с нами связываться.